Помните статью о том, как сделать крутое интервью? Забудьте. Мне просто повезло встретить настоящих героев и влюбиться в них.
Первые интервью я брал у друзей. Здесь я еще ничего не знаю о Роме Свечникове, Гудбай нормалс и кругосветках.
Это хорошая практика с чувством собственной важности. Живем в Москве, красивые, обеспеченные, важные. Нас уважают, называют на «Вы», а ночью в тайге с большим рюкзаком ты никто и счастлив переночевать в молоковозке под блатной шансон с дедом курящим беломорину и рассказывающим за «жили-были» до утра.
С этого момента я решаю, что буду сидеть с красными глазами перед монитором, пока не придут искренние вопросы. Потом Катя улетит в Южную Америку и в ее лице отразится все путешествие – и солнце, и холодные горы и скулы индейцев.
Хочешь, я тебе позвоню? Помогу уйти. Расскажу, как это здорово просыпаться на рассвете, открывая палатку с характерным звуком расстегивающейся молнии, чтобы взглянуть на новый город, куда ты приехал еще при полной темноте, а теперь стоишь на влажной от росы траве и не веришь своим глазам, готовым расплакаться от увиденной красоты.
Диктофон выключился в том месте, где Саша полчаса рассказывал о кадрах, которые он упустил. Какая ирония. Федоров показывает, как с помощью черного юмора и вязаной шапки делать репортажи со всего света – от Ирана до Китая.
…В итоге приходит понимание, что не так уже все солнечно и сказочно. И ездить всю жизнь по папуасским деревням мне не хочется, потому что папуасы от южноафриканцев, южноамериканцев, каких-нибудь нага в Индии ничем не отличаются. Примерно одно и то же. И долго так не протянуть. Хочется заниматься каким-то делом.
С первого письма в редакцию Леся меня подбадривает, как боевого товарища. Не знаю, чем заслужил такого друга. Я не догадывался, что самое яркое произойдет даже не в Африке, а через год после интервью, по время их путешествия по США.
Нам часто говорят – куда вы, поворачивайте обратно! Вам уже пора детей рожать, а вы все носитесь – ни работы, ни стабильности… В этот момент мурашки пробегают по спине и становится немного страшно. Потом выдыхаешь, оглядываешься на супруга рядом и страх проходит.
Даша нравится мне способностью оказываться где угодно и с кем угодно. Она лучше всех понимает, что путешественники – это большая семья. Автор материала, Иван Кузнецов, сначала был героем одного из моих интервью.
Если веришь в чудеса, то и они начинают верить в тебя. Как иначе объяснить, что у меня был свой пентхаус в Сан-Франциско? Или что в хмурый январский вечер, когда сидишь дома одинокий и несчастный, тебе на почту приходит билет в Калифорнию?
Помню, как боялся написать Никите. Думал, что бородатый хипстер пошлет меня куда подальше. И каким дружелюбным он на деле оказался. В этом интервью я бомблю пророчествами – о страхе темноты и возвращении Никиты домой.
В путешествии ты открываешься. Особенно, когда ты один. У тебя тупо нет выбора. Есть два варианта: свихнуться в абсолютном одиночестве, либо открыться людям и сблизиться с ними, сломать построенные нами же стены. Я выбрал второй вариант. И, несмотря на то, что я люблю побыть один, могу сказать, что в целом стал ближе к человечеству.
Интервью растянулось на несколько месяцев, Юля отвечала на русском, Тим – на английском. Но воздух острова Самуи я ощутил, а этого как раз не хватало. На обложке интервью Юля одна, поэтому сейчас отдаю долг этой фотокарточкой.
Trendy backpackers? Звучит не очень хорошо, что бы ты не имел в виду. Ты о тех, кто выглядят, как модники? Или о тех, кто зависает с крутейшими дредастыми чуваками и едят только сою? Люди путешествуют по своим причинам, и в последнее время все чаще. Большинство этих людей талантливы. Они мечтатели. Хотят дотянуться до звезд, даже зная, что упадут. И они говорят: окей, это часть экспириенса.
С Иваном Кузнецовым, другим автором рубрики, мы вели долгую переписку о том, как работает магия интервью. И здесь я понял, что он не потерял ни строчки из моих писем. Пару слов об Алмазе: для меня он так и остался человеком-туманом.
Автостоп – это способ путешествовать не в пространстве километров и дорог, а в пространстве человеческой доброты. Бывают моменты, когда ты злишься на проезжающие машины, за то, что тебя не подбирают, а ты под дождем замерзший. И пусть проезжают. Одно я понял: никогда не открывается дверь той машины или дома, где тебе не хотят помочь.
Сережа пришел и спас меня в тяжелый момент. Вступление к интервью искренне – я действительно не находил историй и думал уже все бросить.
Главное, не ждать доброту. Жил я, в основном, в самом центре Рейкьявика на уличном диване, а когда шел снег, то перебирался под козырек подъезда. И с одной стороны, моя жизнь там была абсолютно неинтересной, а с другой, теперь я вспоминаю это место с теплотой.
Иван предложил посоревноваться, кто сделает интервью круче. Ему досталась Ханна Африка, и он справился. Это интервью показало, что рубрика, которую я создал два года назад, настолько крутая, что живет уже без моего участия.
Я сама себе дом. На осознание этого ушло много лет. Ты, вроде, понимаешь, что дом может быть везде, но не чувствуешь этого. И поэтому все время тяжело. И ты рвешься, ищешь его в каждом месте. А потом, после каких-то событий, наступает полное, тотальное понимание дома. Смысла дома. Ощущения дома. Так вот, с этим пониманием я его и нашла.
Еще одно интервью с Екатериной Заварыгиной планировалось как мой последний материал в рубрике. Круг должен был замкнуться – от первой вдохновившей меня истории, к тому, что изменилось за два года. Я придумал вопросы, но не срослось.
А потом Катя прислала письмо. Лучшее письмо в моей жизни:
«Тимур,
Есть только одна вещь, которую я не могу отложить – это моя ежедневная бурлящая происходящая жизнь. И все остальное кажется таким далеким тленом, когда ты едешь из ниоткуда в никуда.
Ехала на днях в кузове фуры без крыши, лежала на коврике, закутавшись в спальник и надо мной проплывали облака, а за фурой ехали машины и люди махали мне, когда видели внутри, все вокруг дребезжало, а я лежала и думала о том, что я такая маленькая, смертная, и что жизнь моя незначительна, и смерть моя незначительна, а интервью просто черные буковки на белом фоне, до которого у меня дойдут руки обязательно, но когда будет передышка, как воздуха в легкие набирать перед погружением.
А пока этой минуты набрать воздуха нет и я просто живу. Обнимаю тебя крепко с севера Аргентины.
Иногда интервью становится непозволительной роскошью, даже ответные сообщения в контакте становятся роскошью. Ты не можешь позволить себе этого времени, потому что воруешь у себя что-то более важное в этот момент. Происходящее сейчас живое теплое, которое если упустишь – то упустишь навсегда. Это как на секунду отпустить гелиевый шарик. Если отпущу его – он улетит навсегда.
И мне пока важнее шарик, потому что он у меня здесь, в руке».
Спасибо Анастасии Ивановой за идею этого материала. Настя, ты настоящий друг.
Спасибо Кате, ты мой герой. И я буду искать свой шарик.
Отдельное спасибо моему редактору Лане Стесиной, Ивану Кузнецову и всем героям интервью за то, что были добры к какому-то хрену с горы и вдохновляли, выручали меня в трудную минуту.
Автор статьи: Тимур Татаринцев
Спасибо, Тимур! А ты - мой друг. И я рада, что есть такой материал, он и начало, и итог, и вся история. Это здорово, это масштабно. Это не только было, но и это есть ;) Ты умница.
Даже не знаю, что сказать. Душевно. Спасибо Тимуру. В первых трех строчках, конечно, - всё. А в последнем письме еще больше. Даша теперь звезда. Алмаз уже второй раз побывал в Индии. Никита пару месяцев не пишет в блог. Ханна вышла замуж. Саша Федоров стал еще круче снимать на фото. У Леси и Виталия будет ребенок. Вот так... У всех героев что-то поменялось, включая автора статьи и автора этого комментария. И, как говорят, все перемены к лучшему, если мы сами того хотим... Ну и путешествуйте )